Он ничего не отвечал, встряхнул ружье на плечо,
вышел из беседки и пошел между кустов. Она оставалась неподвижная, будто в глубоком сне, потом вдруг очнулась, с грустью и удивлением глядела вслед ему, не веря, чтобы он ушел.
Она без усилия освободила свою талию и, что-то напевая,
вышла из беседки. Володя остался один. Он пригладил свои волосы, улыбнулся и раза три прошелся из угла в угол, потом сел на скамью и улыбнулся еще раз. Ему было невыносимо стыдно, так что даже он удивлялся, что человеческий стыд может достигать такой остроты и силы. От стыда он улыбался, шептал какие-то несвязные слова и жестикулировал.
Обняв и поцеловав Кузьму именно тем крепким, страстным поцелуем, о котором он мечтал еще в своей избушке, после того как всеми правдами и неправдами добыл от старика снадобье, молодая девушка
вышла из беседки. Афимья неспроста заставила дожидаться Кузьму Терентьева, выразив предположение, что Салтыкова пожелает его видеть. У ней были на этот счет свои соображения.
Салтыкова медленно
вышла из беседки и направилась в дом. Позванные ею люди, которым она сказала, что барину сделалось дурно в беседке, а Фимка куда-то скрылась, принесли в дом уже холодеющий труп своего барина. Дарья Николаевна удалилась к себе. Без нее совершили последний туалет, отошедшего в вечность Глеба Алексеевича Салтыкова: обмыли тело и положили на стол под образа в зале. У стола зажгли принесенные из церкви свечи.
Неточные совпадения
— Мы рады и таким!
Бродили долго по́ саду:
«Затей-то! горы, пропасти!
И пруд опять… Чай, лебеди
Гуляли по пруду?..
Беседка… стойте! с надписью!..»
Демьян, крестьянин грамотный,
Читает по складам.
«Эй, врешь!» Хохочут странники…
Опять — и то же самое
Читает им Демьян.
(Насилу догадалися,
Что надпись переправлена:
Затерты две-три литеры.
Из слова благородного
Такая
вышла дрянь...
Сухой кашель раздался за сиренями. Фенечка мгновенно отодвинулась на другой конец скамейки. Павел Петрович показался, слегка поклонился и, проговорив с какой-то злобною унылостью: «Вы здесь», — удалился. Фенечка тотчас подобрала все розы и
вышла вон
из беседки.
Вдруг он услышал, что в старом доме отворяется окно. Он взглянул вверх, но окно, которое отворилось,
выходило не к саду, а в поле, и он поспешил в
беседку из акаций, перепрыгнул через забор и попал в лужу, но остался на месте, не шевелясь.
Корень его уродливым, переплетшимся, как множество змей, стволом
выходил из-под каменного пола и опутывал ветвями, как сетью, трельяж балкона, образуя густую зеленую
беседку; листья фестонами лепились по решетке и стенам.
На дворе виднелось длинное бревенчатое здание с стеклянной крышей, — не то оранжерея, не то фотография или театр; тенистый садик
из лип, черемух, акаций и сиреней
выходил прямо к Узловке, где мелькали и «китайские
беседки в русском вкусе», и цветочные клумбы, и зеркальный шар, и даже небольшой фонтан с русалкой
из белого мрамора.
— Послушайте! — вдруг заговорила она, робко оглядываясь во все стороны, — не уезжайте, ради бога, не уезжайте! я вам скажу тайну… Здесь нас увидит папенька
из окошек: пойдемте к нам в сад, в
беседку… она
выходит в поле, я вас проведу.
Налево овраг
выходит к арестантским ротам, в него сваливают мусор со дворов, и на дне его стоит лужа густой, темно-зеленой грязи; направо, в конце оврага, киснет илистый Звездин пруд, а центр оврага — как раз против дома; половина засыпана сором, заросла крапивой, лопухами, конским щавелем, в другой половине священник Доримедонт Покровский развел сад; в саду —
беседка из тонких дранок, окрашенных зеленою краской.
Но Наталья уклонилась и ушла. Рудин постоял немного, потом
вышел медленно
из беседки. Луна ясно осветила его лицо; на губах его блуждала улыбка.
Бальзаминов
выходит из-за
беседки.
Штабс-ротмистр фон Брадке широко кутил, и потому Сергея рассчитали в тот же день. Хозяин целый вечер успокаивал офицера. И я сам,
выходя во время антрактов в сад освежиться, долго еще слышал негодующий, раскатистый голос, шедший
из беседки...
Из-за
беседки выходит Осип.
— Где спать-то велишь? — спросил Патап Максимыч,
выходя с хозяином после ужина
из беседки.
Луна в это время, как нарочно, скрылась за облаками. Оба были нервно настроены. Оба готовы были бы с удовольствием вернуться в уютную столовую или в менее уютный кабинет, но обоих удерживал стыд сознаться друг перед другом в этом чувстве, которое они оба называли трусостью. Они подошли уже к выходу на полянку, как вдруг луна
вышла из-за скрывавшего ее облачка и ее матовые лучи пробрались на полянку и осветили открытую дверь
беседки.
Ему не спалось; стены горницы, казалось, давили его, в груди не хватало воздуха, и он, одевшись,
вышел из дому, машинально дошел до
беседки и так же машинально опустился на скамью.